2003 год.- Не так. – старый маг нервно стукнул посохом по дубовому столу. – Нет у тебя ярости. Не чувствуешь ты ее. Как можно, нет ну я не понимаю, как можно делать руну Ярости не испытывая ничего кроме переваривания завтрака? Я же тебе говорил – ты должен быть в ярости.
- Учитель. Я был в ярости.
- В ярости, в ярости. – старик передразнивающим голосом сказал своему ученику еще пару неприятных вещей, пробежался вокруг стола и осушил плошку с водой. – Ярость должна быть настоящей. Даже последняя знахарка на рынке скажет тебе, недоучке, что когда творишь заклятие приговора нужно любить. Любить, бестолочь, как любит пятнадцатилетняя девочка. Ты понимаешь о чем я тебе говорю?
- Да. Учитель.
- Ни черта ты не понимаешь... – старик устало махнул рукой, пробормотал что-то себе под нос и кинув на пол руну шагнул в закрывшийся за ним портал. Ученик успел лишь увидеть, что это берег то ли реки, то ли озера с березняком и солнечным утром.
- Ну и старый козел.. – Ученик не успел сесть на стол. В небольшую хижину ворвалось два солдата в коротких кожаных куртках с нашитыми бляшками. Следом за ними медленно вошли два мага. Одно движение посоха кинуло Ученика к стене. Моментально появившиеся из камней побеги лианы плотно стянули запястья юноши.
Маги расселись за столом. Тот что постарше пригубил чашу с водой и брезгливо сплюнул на пол.
- Где Учитель?
- Не знаю.
Тяжелый удар по щеке на секунду выбил сознание из Ученика. Из разбитых губ тугими массивными каплями кровь стекала по подбородку набелую рубаху.
- Я спросил тебя где Учитель. – второй удар юноша перенес спокойнее. Удар был не слабее первого, но он был уже готов.
- Спроси у него самого.
- Болтлив, болтлив у старика Ученик.
Через минуту юноша потерял счет ударам. Даже боль немного притупилась. Вспыхивала на мгновение и сливалась с одной длинной тяжелой болью, трепимой болью. Слова магов и усталое пыхтение солдат тоже слилось в один протяжный постороний шум. Глухие удары резкие фразы. Резкие удары и глухие фразы.
- Аклор!!!! – детский голос прорвался сквозь завесу боли. Ученик открыл глаза и увидел воина выкручивающего руки за спиной его младшей сестре. Девочка плакала и с мольбой смотрела на юношу. Ее крик разрывал почти уютную пелену физического страдания.
- Оставьте ее...
- Где твой Учитель.
На мгновение мелькнула мысль о береге то ли реки, то ли озера... Мгновение, вытесненое криком сестры.
- Не знаю.
- Как хочешь. – голос младшего из магов был презрителен и, казалось, немного насмешлив. Он поднялся с дубового кресла, и, достав из камина раскаленный до красна прут, кивнул солдату. Воин рванул на спине девочки тонкую материю и придавил коленом ребенка к земле. – Сейчас я распишусь на спине этого малыша. Распишусь в твоей глупости, Аклор. В твоей непроходимой глупости и упертости. Что тебе старик? Где он?
Аклор говорил. Он произносил слова, целые предложения. Воздух вокруг его головы искрился. Ненависть и слепая ярость затмевала его взор, оставляя место только верному движению губ в построении заклинания... – И слепой яростью окуну тебя в юдоль скорбной печали, трижды разнеся частицы твоего тела по уголкам вселенной.
Путы на руках лопнули. Юноша бессильно повалился на пол. Мир сузился до плетеной половицы перед его глазами.
- Вот это была Ярость. Это было то, что я называю яростью. – старик восседал посреди стола, похлапывал ладонью по рожденной Аклором руне и улыбался. Ученик приподнялся, недоуменно оглядел комнату. Ни сестры, ни воинов, ни магов.
- Фарс?
- Ну а как тебя научить ярости? Зато теперь с этого слепка подмастерья будут делать сотни удачных рун.
- Ты чудовище, старик.
Учитель поморщился.
- Нет. Вряд ли.
Юноша поднялся с земли. Потер ладонями запястья, усмехнулся чему-то своему. Посмотрел почти с жалостью на старика.
- Ты не Учитель. Ты ремесленник. Прощай, старик. Надеюсь наши дороги не пересекутся.
